Анатолий Урванцев

 

"LOS MOBILOS"

 

рассказ

 

 

 

Летняя ночь, нежно окутав город черной вуалью, погрузила его во мрак. Дома наполнились людьми и, вспыхнув мириадами окон, стали всматриваться в сгустившийся мрак, словно пытаясь что-то увидеть во тьме.

Магазины на центральных улицах закрылись до утра, погрузив свои просторные залы в полумрак служебного освещения. И только витрины некоторых самых роскошных и богатых салонов мобильной связи, будто соревнуясь, ярко вспыхнули разноцветными натюрмортами из разномастных и разноцветных мобильных телефонов на подставках.

Все это великолепие казалось застывшим в рекламной позе, но если несколько минут внимательно присмотреться и прислушаться, можно было услышать как тихо-тихо, ведут между собой разговор средства мобильной связи.

В витрине магазина, над которым ярко светилась надпись "LOS MOBILOS", стояли чрезвычайно дорогие модели и, пребывая в надменной задумчивости, тихо грезили о будущем, фантазируя какой же у них будет хозяин, или хозяйка.

Дальше, в витринах, располагались модели подешевле и они уже были проще в общении, но всех затмевали своей болтовней "бэушные" мобильники. Тертые, старые, новые, краденые и просто потерянные, они так бурно общались, что новые аппараты из среднего звена, не выдержали, и первым высказался серебристый мобильник японско-шведского производства по кличке Санек.

-Эй вы! А потише можно? – сказал он, сурово включив большой цветной экран.

-Не свети экраном, "акуму" посадишь! – огрызнулся чрезвычайно тертый мобильник из Кореи которого звали Сема.

-Ты что-то сказал?.. У тебя сигнал не устойчивый… - издеваясь, ответил Санек.

-Коллеги, не надо ссориться, мы все одна единая, мобильная семья. И раз уж судьба свела нас всех в одном месте, и нам всем очень скучно, давайте поговорим по-людски… - вмешался крайне дорогой финн и "бэушные" малость притихли.

-О чем говорить-то? – спросила "бэушная" "раскладушка", которую свои звали мотор-Оля.

-Расскажите, где вы были и что видели, а мы вам расскажем, что нового в нашем мире, - конструктивно предложил финн, вспыхну вспышкой в сторону раскладушки.

-Не слушай его, детка, он просто пижон, сверкает своей камерой… Подумаешь память у него и навороты… - злобно крикнул тертый, Сема.

-Да ладно, тебе Сема, они, такие же, как и мы, просто еще новые… - приятной полифонией сказала мотор-Оля.

-Ага, пока новые… - хихикнул Сема, а рядом с ним захохотал не менее потасканный по карманам Филипп.

-Да ладно ржать-то монофоничные! – обиженно сказал очень дорогой Санек, гордившийся своим знатным родом, в котором слились японские технологии и шведская изобретательность. – У меня камера два мегапикселя и памяти куча, а вы…

-Я продвинутая модель, - ответила мотор-Оля.

-А мы созданы для главного, для разговора! – огрызнулся Сема.

-Успокойтесь все вы! – прохрипел старый, черный, толстый телефон из рода мотор-Оли, которого все звали просто Дед. – Если хотите, я расскажу вам о своем первом хозяине.

Сказал он и его нижняя крышка, прикрывающая кнопки произвольно открылась.

Вся молодежь: и новые и б/у, дружно засмеялись, а он, покряхтев снова закрыл крышечку и добавил:

-Ничего смешного тут нет, подумаешь, фиксатор разболтался… У вас у всех в мои годы тоже так будет. Если на запчасти не разберут или не разобьют совсем.

-Нам это не грозит, мы очень дорогие модели и к тому же наш форм-фактор самый надежный. В отличие от раскладушек и слайдеров, - сказал финн.

-Точно, брат! – гордо поддержал Санек. – Мы - как слиток, едины в своей сущности.

-А людям все одно едино. Дорогой ты, или как вон тот китайчонок с непонятным именем и двухдневной гарантией: Бац! И об бетон. Или, хрясть и сели на тебя. Или, шмяк и ты уже в ногах, бьешься в последних "виброконвульсиях", и никто уже не дозвониться до тебя.

Все задумчиво замолчали и только весьма дешевый китайский девайс, сделанный из блеклого бело-серого пластика, помигивал монохромным дисплеем и что-то пиликал простейшей монофонией.

-Дед, а кем был твой первый хозяин? – спросил Санек.

-Здоровенный детина, их называли раньше "крутые"…

-А сейчас как их называют? – спросила мотор-Оля.

-А сейчас их называют "чиновники", но это то же самое, - сказал Санек.

-Так вот, мой первый хозяин привез меня с моей родины в кармане. Тогда мало еще нашего брата было. Буквально половина адресной книги номеров-то и все. У меня был шикарный кожаный чехол и носил он меня в кармане дорого пиджака.

-А мой первый, таскал меня в кармане джинсов, а второй на шее, а третий в заднем кармане, откуда меня и украли. А потом была деваха, которая меня все время роняла, а потом был один мужичок, который меня в пиво уронил… - выпалил дуплетом Сема и вздрогнув, добавил. – Ненавижу их карманы! Ненавижу…

-Тяжелая у тебя была житуха парень… - сказал Дед.

-Эх! Дед! Куда меня только не пихали… - Сема пикнул и снова вздрогнул "вибродрожью".

-А потом что было-то? – спросил снова Санек.

-Украли меня у моего хозяина. И понеслась... Почти тоже, что и было у Семы. Чехол сняли. Аккумулятор воткнули какой-то дефективный. И меня закоротило…

-Это как? – испуганно спросил финн.

-Не помню… Очнулся я в мастерской…

-Где?

-Там где наших реанимируют. Страшное место. Кругом запчасти, корпуса и платы… Жуть! – старый мобильник передергивает и он зависает.

-Точно-точно! Я был там. Меня разблокировали после третьего раза, - сказал Сема. – Помню, там такая раскладушечка была, прелесть, такая вся из наших из Кореи. Я мол ей на свеем. А она не понимает… Ну в смысле уже русифицировали. А меня потом буквально как орех раскололи, и пароль не помог. Ненавижу мастерские. Страшное место…

-А мне даже очень помогли, - вступила в разговор мотор-Оля. – Первая моя хозяйка меня так любила, что везде меня на шее носила. Я же такая тонкая и изящная, а еще корпус розовый металлик, вообще прелесть. И вот как-то зимой…

-Ха! – заржал китайский безымянный, и сильно затрясшись виброзвонком внезапно выключился.

-Так тебе и надо дурак! Хорошая у меня была хозяйка, только немного рассеянная, - обиженно сказала раскладушка. – Так вот, идем мы по улице. Она в шубе, я поверх шубы, а мороз градусов двадцать пять…

-Ха-ха-ха! – закатился от смеха Филипп, моргая дисплеем.

-Ну, блин, совсем народ невоспитанный пошел. Правильно, вот что называется "жёлтая сборка".

-Ты всех одной линейкой не мерей! – сказал Филипп, из очень дорогих. – У нас, в отличие от вас, зарядки аккумулятора на месяц хватает, а вот ты, только и стоишь на доппитании.

-Тихо! – сказал Санек. – Пусть барышня расскажет свою страшную историю.

-Ну вот, мороз значит, минус двадцать пять…

-Ой, не могу! – Филипп подешевле, скис и отключился.

-Одним словом я так замерзла, что очнулась только в сервисе. Там такие люди заботливые, отогрели, просушили и восстановили. А вот моя хозяйка потом меня в сумке таскала и за пазухой. Заботилась, конечно, но вот из сумки, например ничего не видно.

-Тупая твоя хозяйка… - лаконично по-немецки, вынес вердикт новый черный S-88.

-Она не тупая, просто наивная…

-Дед! А ты, как? – спросил Санек, крикнув со своей полки среди новых, в сторону нижней полки где были самые старые.

-Да ничего, еще тлинькаю. Я крепкий хоть и старый. Это вас молодежь на год-два делали. А меня  делали надолго. Кто ж знал, что теперь у каждой собаки свой мобильник и с отдельным номером. Раньше вот, по мне почти и не говорили, дорого было жутко. А сейчас, хоть, сколько и пять центов за минуту. Только вот, там, эти пять центов, как у нас пять копеек. А у нас, это полтора рубля. Вот тебе и арифметика, с кибернетикой.

-Дед, а у тебя кто был оператор?

-Первый-то?

-Ага.

-Не помню уже, что-то пчелиное…

-А мы предпочитаем яйцо, - сказал финн.

-Да все они одинаковые, лишь бы в зоне досягаемости быть.

-Это верно! – говорит Филипп б/у. – Как-то я выпал из зоны досягаемости, а потом вдруг перенастроился на роуминг, так мой хозяин так ругался и так громко говорил про местную связь, что даже бросил меня на заднее сидение машины. Оттуда меня и украли потом.

-Да! Роуминг это вещь страшная… - сказал Сема. – Особенно когда на счете всего пара зеленых и ты уже на грани блокировки, а она, все свистит, как свисток у чайника. А потом дзинь и блокировка…

-У меня, например, всегда на счете было много, - сказала мотор-Оля.

-Ну да…

-Правда. По сотне…

-Ну и?

Она меня все равно продала, а потом снова и снова и снова… - она замолчала, и на дисплее показались крупные капельки на синем фоне.

-Все, раскисла, что с нее взять – раскладушка… - сказал довольно дорогой слайдер Си-мен с треснувшим стеклом и разложился.

Мобильники замолчали. Кто-то играл полифонией, кто-то хвалился MP-3 файлами, которые ему закачали бывшие хозяева, а финны обменивались сообщениями только им известным путем.

-Коллеги! А вообще, зачем мы им нужны? – задумчиво спросил всех Санек.

-Ты о чем? – не понял финн.

-Они нас теряют. Бросают. Топят. Разбивают…

стиралке стирают! – крикнул Сема.

-Точно… нас воруют, перепродают, разбирают и снова собирают из нескольких одного…

-Вот меня, например… - хрипло сказал мрачный мобильник со стертым названием. – Пятеро братьев во мне собрано, а аккумулятор вообще "левый".

-Да… Вот пример… - кивнул Санек. – Почему они к нам так относятся? Мы же помогаем им общаться между собой. Владение нами для них гордость и забава. А они нас так не ценят… Почему?

-Потому что мы - вещи… - тихо сказал мотто-Дед. У него снова откинулась нижняя крышечка, прикрывающая кнопки, но никто уже не засмеялся, всем стало грустно.

-Да, мы вещи… - согласился Санек и замолчал.

-А чего это китаец молчит? – спросил Сема.

Безымянный мобильник не подавал признаков функционирования, и складывалось впечатление, что он вообще отключился.

-Ничего, в мастерской откачают. Нашему брату не так легко вырваться из этого вечного круга. Мы рабы и созданы быть рабами. И только полная потеря функциональности заставит наших хозяев выбросить нас,  - сказал Дед.

-А может быть, там, нас ждет свобода? – спросила наивная мотор-Оля.

-Не надейтесь! – раздался приглушенный крик из мусорного ведра за витриной бэушников.

-Кто ты? – спросила мотор-Оля.

-Я 116-ый. Некоторые меня называют Циклопом, за то, что у меня круг вокруг дисплея, как большой глаз.

-Он как я, - уточнил аналогичный телефон стоящий рядом с Филиппом. – Меня тоже называют Циклоп.

-А почему ты в корзине?

-Потому что на меня наступили сегодня и ремонтировать меня дороже, чем выбросить. Так что не завидуйте. Лучше быть в кармане джинсов какого-нибудь студента обалдуя, или на груди девчонки, болтаясь  до тошноты в процессоре, чем в мусорном ведре среди бумажек и окурков. Это худшая участь… Так что работайте пока не сгорите, до самого конца! Чтобы хоть этого не видеть…

-Он прав… - сказал Санек. – Лучше работать до конца, чем вот так…

-Как будто у нас есть выбор… - на удивление мудро сказала мотор-Оля, и в магазине включился свет.

Сначала вошли сотрудники, уборщицы, потом первые посетители потянулись к витринам, жадно всматриваясь в дисплеи телефонов. А потом пошли первые покупки. Разобрали половину электронного народца, и только Дед гордо возлегал на подставке в прищур, поглядывая на публику вокруг, он был настолько стар, что на него, никто даже не смотрел.

Зато он видел, как один из сотрудников взял и понес мусорное ведро на выброс, в котором был раздавленный Циклоп, который на прощанье тлинькнул своей монофонией и отключился.

----------------------------------------------------------------------------------------------------------

8.07.06 г.

КОНЕЦ

 

 

Впервые опубликовано в журнале "Монитор +",

№ 260, август 2006 г.

г. Барнаул.

(3600 экз.)

 

Так же опубликовано в газете "Калифорния",

№ 10, 21 сентября 2006 г.

(25000 экз.)

 

 

Anatoly Urvantsev

© Copyright 2006

 

Хостинг от uCoz