Анатолий Урванцев

 

 

 

"ОТРАЖЕНИЕ БЕЗДНЫ"

 

 

роман

 

 

 

© 2003 г.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Побеждающий наследует все,                       

и буду ему Богом, и он будет            

Мне сыном.               

 (Откр. 21:7)

 

 

 

 

 

 

                                     Часть первая

                                                     ------------------

                                                          Глава  1

 

Дорога извивалась, словно гигантская азиатская змея. Ее грязно коричневый цвет, с оттенками зелено-желтого, будто камуфляж скрывали ее среди холмистой, пересеченной местности, переходящей в горы.

Автобус, точнее оборудованная сидениями будка на базе "Урала" вездехода, с большой надписью на оранжевом борту "Сибирь", двигался на черепашьей скорости. Он вздымался всем своим могучим существом вверх и тут же падал вниз чуть не утыкаясь мордой в землю.

Грязь и выбоины, вот она, русская дорога, надолго загородившая путь цивилизации, в эти края.

Хотя периодически в салоне тлинькали разноголосые мобильники, связывая  сидящих тут, с присутствующими там.

В салоне работал телевизор. На экране нудно сменялись затянутые плохо монтированные планы

какого-то новорусского фильма. И покачивающаяся и колышущаяся публика, пристегнутая к туристическим сидениям, мысленно разделилась на тех, кто с интересом смотрел это русское

"хозяйственное мыло" и тех, кто терпеливо выносил тяготы пути, усугубляемые малоинтересным видео на экране.

Я сидел на самом неудобном месте в грузовом автобусе, сзади и с левой стороны. Колесо все время проваливалось, и я то уходил вниз, то вздымался вверх, словно был не в транспорте, на разъяренном быке, задумавшем меня сбросить со своей спины.

Первые три или четыре часа пути, от Барнаула, я смотрел в окно и буквально вылупив глаза, не мог наглядеться на просторы России. Это завораживало и переполняло чувствами. Но это пока не кончился асфальт.

Далее, дорога пошла по грунтовке. И мое настроение начало падать. Разве что открывающиеся красоты Горного Алтая, периодически отвлекали мое однообразное размышление о доме. 

Когда грунтовка закончилась, и начались "русские горки", я действительно начал жалеть о своей неразумной выходке.

Конечно, эта поездка была частью моей работы. Возможно большей частью. Но то муторное и мучительное состояние, в котором я прибывал последние часа полтора, были серьезным аргументом против подобных командировок.

Тем более, когда перед этой автобусной пыткой, я прождал на солнцепеке, на вокзале Горно-Алтайска, несколько часов, после двухсот километров от Барнаула, из-за того, что несколько иностранцев входивших в нашу группу задержались на таможне в аэропорту Новосибирска.

А теперь по порядку: Меня зовут Сергей Виноградов. Я в данный момент представлял один крупный американский журнал о путешествиях.

Наткнулся я на эту работенку случайно, однажды просто просматривая сайты в Интернете. В объявлении было коротко и ясно написано, что им требуется молодой, до тридцати лет человек, из русских, с нормальным знанием английского языка и знающий Западную Сибирь в районе Горного Алтая. Меня это заинтересовало как ничто и никогда. Списавшись по электронной почте с ребятами в Нью-Йорке, я честно сообщил, что живу в Барнауле и, мол, всю жизнь про бродил по сибирским лесам. Что было отчасти правдой в детстве, в дачный период. А Горный Алтай, это будто вообще почти моя вторая родина.

Видимо их устроил мой скромный английский и, скорее всего им понравилось, как я описывал красоты здешней природы. И они мне прислали проверочное задание. В нем был только один пункт, описать Барнаул с историческими ссылками на интересные моменты в прошлом и туристические перспективы в будущем.

Подумав пару дней, я накатал двенадцать страниц того, что знал. Не забыв упомянуть про Достоевского, гуляющего по старому городу на пути из ссылки и про местных миллионщиков, чье состояние тогда, в пересчете на современные понятия, могло удивить даже американцев. Отправив, сей труд, я мучительно прождал пять дней и решил, что все пустое.

Но через недельку мне пришло письмецо, где говорилось о том, что они сдержанно, но довольны, а самое главное, что мне полагается аж триста долларов за мои досужие письмена о городе, в котором я прожил двадцать лет с раннего детства.

Этот факт крайне воодушевил меня, а, после того как курьерская служба доставила предварительный контракт и пластиковую карточку с гонораром, я весьма воспрял духом.

В провинции непросто заработать такие деньги таким ненатужным путем. А учитывая, что эти деньги были получены за то, что я считал просто удовольствием, меня настроило на позитивный лад, и я впервые поверил, что литература даже в России может приносить доход.

В контракте четко и понятно, на двух языках говорилось о том, что работодатель, принимает меня как внештатного корреспондента с обязательством гарантированной выплаты гонорара за каждый достойный внимания материал на заказанную ими, или выбранную мной тему.

По сути, это был протокол  о намерениях, который ничего не гарантировал для меня, но несколько связывал мой выбор издателя.

Меня это особенно не задело, так как до этого я подрабатывал переводами и редактурой студенческих перлов. А пара книг написанных мной с трудом и мучениями вышла небольшими тиражами в Москве, не принеся мне сумасшедших денег, ибо русские издатели только в древности славились своими щедрыми вознаграждениями.

Я согласился и, подписав контракты, отправил их простой почтой, не желая тратить пятьдесят долларов на курьерскую службу.

Через месяц по e-mail, пришел ответ и тонко проработанное и весьма хитрое предложение, отдохнуть в Горном Алтае. Тем более как бы я там уже бывал, и мне это доставило бы удовольствие.

Журнал брал на себя все расходы и, кроме того, обязывался заплатить целых три тысячи долларов за литературно читабельный и не нудный рассказ о путешествии в моем стиле.

Это, конечно, радовало, в особенности про "мой стиль". Они знали, как умаслить клиента, в роли которого выступал в данный момент я. Но я хорошо понимал, что подобная работенка стоила бы как минимум, раз в пять больше, плюс расходы на перелет, если бы они послали

кого-то из своих.

Но меня это мало волновало. Сумма была приемлемая, и это было гораздо интереснее, чем переводить технические инструкции по эксплуатации отопительных котлов и линий розлива соков.

Не говоря уже о беспросветной тупости нашего студенчества, некоторые особи которых думаю, что редактура, это когда две строчки раздуваются до двадцати страниц текста.

Я поехал. Конечно, мой новый роман замер на самом интересном месте, и компьютер был зачехлен.

Но я был вдохновлен, и питаем надеждой. А еще, меня грели пятьсот баксов аванса, которые аккуратно перечислили парни из Штатов, по своей традиции. О чем нашим и не снилось.

И двести баксов на расходы, так как я должен был описать хороший отдых в русской "Швейцарии"...

Вспомнив это напутствие, подчеркнутое в заказе, я нервно хихикнул, между взлетом на бугре и падением в ухабу русской дороги.

Вообще путь был не совсем ужасный. Примерно от Горно-Алтайска, по трассе вдоль реки Сема и через Семинский перевал и дальше вдоль реки Чуя, это можно было стерпеть.

Видимо, путешествие в скотском вагоне куда-нибудь в Магадан, по политической статье, было гораздо худшим испытанием для миллионов моих сограждан в советские времена, безвозвратно прошедшие, слава Богу.

Разумеется, подобное настроение было и у остальных моих спутников по этому гигантскому джипу.

Не говоря уж об иностранцах, два немца, француженка и вероятно англичанин, которых периодически выворачивало в черные пластиковые пакеты для мусора. Организаторы заранее продумали этот ход, наверное, уже наубиравшись после первых групп. И запасясь двадцати литровыми мусорными пакетами, просто наблюдали за действом.

Все это было своего рода забавой для моих соотечественников, которые с два скрываемым превосходством, наблюдали за гостями,  в двойне крепясь и подавляя тошнотные позывы.

Я, конечно, не был в числе прошедших космические тесты. И чувствовал себя, честно говоря, скверно. Но, учитывая мое месторасположение и жаркое солнце, которое светило в голову даже через занавеску, меня можно было назвать крепышом. Особенно после того, как наш транспорт свернул с трассы после Кош-Агача и нырнул в горы и леса по раздолбанной грузовыми вездеходами грунтовке, точнее "грязновке". Скорость упала до двадцати километров в час, и веселье началось.

Всего нас было человек восемнадцать. Шестнадцать туристов "VIP", если так можно было выразиться. И два сопровождающих, один омоновец с автоматом и в полной амуниции, а рядом с ним женщина с уставшим взглядом лет сорока, которая представляла фирму.                                                            

Она-то и пересадила меня с моего правого переднего места, где хорошо, уютно и тенек, на это адское и бесчеловечное, где я уже доходил, но не сдавался. На моем месте сидела девчонка лет двенадцати с матерью. А за ней у окна приятная молоденькая светловолосая деваха лет двадцати с небольшим. Рядом с кавказцем огромных размеров, который чуть не затопил потом весь салон.

За ними сидела группка новых "толстолобиков", с цепями и мобилками. А далее мужик с двумя девчонками лет по восемнадцать.

На моей стороне был полный истеблишмент. Два немца в костюмах и удушаемые дорогими галстуками, мадам из Франции, которая умудрялась просматривать какие-то бумаги  на ходу между нырянием и взлетом, периодически припадая к черному пакету.

С француженкой сидел англичанин. Он был, скорее всего, фотограф и, отщелкав часть красот природы в начале, он вяло смотрел на бесконечно проплывающую Россию за окном и думал, видимо: "Когда же это все кончится?"

Со мной сидела дама в районе тридцати пяти, выглядящая моложе своих лет и говорящая по мобильнику с питерским говорком, беседуя с малой родиной...

-Вам плохо? – спросила она, закончив разговор с северной столицей.

-Нет, я просто медитирую, - сказал я, переживая очередной прилив завтрака, который я по глупости съел перед отъездом.

-Знаете, почему я так бодро выгляжу? – спросила она.

-Фитнес, бассейн и хорошая генетическая основа в наследство от предков, - попытался сострить я, подумав о черном пакете.

-Не только это, - улыбнувшись и явно оценив комплимент, сказала она, поправив прическу. – Я уже ездила по этому маршруту и еще по многим подобным, и мой хороший друг посоветовал мне очень хорошее средство. – И она полезла в сумочку.

-Я не употребляю наркотики, – сказал я категорично, немного опасаясь таких энергичных дам. Зная немало мрачных историй, которые начинались неизвестными таблетками из рук незнакомок, а заканчивались в лучшем случае больницей.

-Это не наркотик, а английское средство от укачивания, типа нашего Аэрона, – улыбнувшись, сказала она и дала мне упаковку, чтобы я ознакомился с инструкцией и перестал бояться.

-Бегло прочитав, очень мелкий текст, я с пульсирующей головой съел сразу две таблетки, размером как экстракт валерьяны. Конечно, в голове промелькнуло, что-то из "Матрицы", про пилюли разных цветов, но это было только мое воображение.

Кроме того, у меня не было ценных вещей с собой, не считая небольшого ноутбука со вторым пентиумом, за триста долларов, для работы и хорошего фотоаппарата "Зенит", с немецкой оптикой по приемлемой цене и качеством достойным среднего "Никона".

-Ну и как? – спросила она, наблюдая за моей реакцией, на действительно быстрое действие препарата.

-Шикарно! – честно ответил я, в течение пяти минут вернувшись к жизни. – Дадим остальным?

-Мне еще на вертолете в горы, а потом послезавтра обратно на этом грузо-автобусе, - ответила она, положив в сумочку синевато-желтоватую коробочку, в которой оставалось два стандартика по шесть таблеток, две из которых съела, видимо она, а две съел я.

Ей снова позвонили, а я задумчиво погрузился в свои ощущения. Они были нормальными и более того, усталость почти прошла. Но самое интересное, у меня появился аппетит и я с нетерпением ждал, когда же будет остановка. По плану мы останавливались каждые два часа, и кто мог, могли закусить в придорожной забегаловке.

Вообще, путь пролегал в кемпинг находящийся на берегу какого-то небольшого, малоизвестного и жутко красивого озера, затерянного в горах. База называлась "Жемчужина Алтая", название озера говорят тоже, но я ничего об этом раньше не слышал, и ходили слухи, что это только для очень богатых и так далее. Путевку я бы в жизни не достал, мне ее прислали боссы из Американского журнала, стоимость ее была тайной. Все смахивало на промышленный шпионаж, будто одна фирма, хотела что-то пронюхать у другой, на новом поле для зарабатывания больших бабок.

Моя роль представлялась мне в свете простого сборщика информации. Приехал, описал все, снял на пленку и уехал. Был только один вопрос. Почему столько иностранцев. И почему, ради такого контингента, не пустили вертолет, а взбалтывали всех в этом адском скотовозе?..                                                                    

Ответов на эти и многие другие вопросы ждать было неоткуда и я, спокойно созерцая колышущийся пейзаж за окном, практически забыл о качке и неуютном ощущении во внутрях. Я просто сидел и слушал Бетховена на простеньком плейерке, корейского производства. Народ в салоне немного поутих, и видимо больше нечем было наполнять пакеты. Музыка, нарастая начала звучать в наушниках. "Ода радости", проявилась всей мощью в тот момент, когда наш измученный колдобинами "Урал", вывернул на бережок небольшой горной речушки.

Водитель чуть повернул боком машину и остановился. Судя по всему, это была последняя остановка перед последним броском на Юг.

-Привал! – объявил рулевой, приоткрыв окошко из кабины, и все в едином порыве зашевелились, поднимаясь и стараясь покинуть душный автобус, в котором кондиционер почти не работал, а окна из-за пыли на сухих участках дороги, открыть было невозможно.

-Еще долго? – обычно терпеливый, не выдержав восьмисот километров дороги, спросил я даму, сопровождающую группу.

-Часок... – сказала она, и я вышел.

Воздух! В ушах звучало "Адажио", я медленно вынул наушники и выключил плейер. Тишина, звенящая в ушах после гула двигателя, журчание горной речушки... Красота в миг реанимировала меня. Я вдохнул аромат свободы, и Глова на миг даже закружилась.

Через десять минут мы были снова в "скотовозе" с телевизором, на экране которого былмали кадры муторного отечественного сериала про криминалитет. Группа "толстолобиков" громко обсуждала ход действий очередной серии. И пересеча речушку в брод, мы выехали на сравнительно ровную и не совсем разбитую дорогу, которая явно была не очень оживленным местом.

-Могли бы и вертолет послать. Раз такие шишки едут, проворчал я, не рассчитывая на то, что меня кто-то услышит.

-Точно, - сказала моя соседка, которая с сожалением заметила, что сотовый уже не работает.

-Нет ну действительно, сколько можно... – Прорвало меня.

-Дело в том, что это только для  инвесторов и особого круга, - сказала она, как бы тайно.

-А в чем тут эксклюзив? И почему тогда вон та девчонка с матерью тоже среди нас?

-Она дочь хозяина санатория, а это его жена.

-А вы?

-Я заинтересованное лицо, как впрочем, и все тут находящиеся, так же видимо, как и вы, - она вдруг посмотрела на меня с неким подозрением и спросила. – Вы ведь один из нас?

-Конечно! – ни одной секунды не сомневаясь, ответил я с честным взглядом, бывалого вруна.

-Круг посетителей курорта ограничен, пока. В особенности не допускаются журналисты. Они все равно переврут все на свете и потом не поймешь, что, правда, а что лож.

-Точно, они такие... – сказал я гневно нахмурясь и, думая, что материалец может потянуть на сенсацию. И так как никто не знает кто я, можно было входить в доверие и, войдя в образ мистера Джеймса Бонда, честно представляясь своим настоящим именем узнавать секреты.

Правда, секреты, скорее всего, заключались в какой-нибудь новой лечебной грязи. Или в солевой ванне. Но сама мысль придать авантюрный оттенок этой начинающейся истории в самом начале, мне придала вдохновение, и я был готов напридумывать для себя, Бог знает чего. Лишь бы не думать о рутинной нудности простого репортажа об отдыхе новых русских на постепенно захватываемом пяточке чистого воздуха.

Как-то внезапно, из-за гор и густого соснового леса, вынырнуло трехэтажное здание отеля, один к одному срисованного с альпийских картинок, что-то в районе Австрии или Швейцарии.

-Интересно, а, когда они это успели построить? – опешил я, уже не скрывая восторга.

-Главное как? – уточнила моя соседка и достала небольшую цифровую камеру, чтобы запечатлеть вид с этой точки.

-А вот вертолетной площадки у них нет, - подколол я.

-Только достраивают, -  сказала она. – Они не успели получить разрешение, а без него, перевозить людей по воздуху нельзя, особенно в гористой местности.

-Да уж, местность действительно гористая... – акцентировал я на последнем видя как вдалеке на Юго-западе, громадой возвышается вторая по величине гора три тысячи семьсот три метра высотой.

                                                          Глава 2

 

Я не знал название этой горы. Я еще не знал, как называется это небольшое, можно сказать маленькое озеро бирюзово - сапфировым оком глядящее в небо, окаймленное зелеными ресницами пятисотлетних сосен. Но красота, представшая предо мной, в миг стерла все злобные мысли, которые роились в моем сознании, в адрес организаторов этого тура. Я увидел снежные вершины и густую таежную глушь. Озеро, которое было настолько чистым, что камни на дне и рыбы в глубинах были будто под хрустальной гладью, и казалось, что можно достать рукой, дотянувшись до них на пяти метровую глубину.

-Добро пожаловать гости дорогие, вы первые из многих... – Оторвав от размышлений, сказал кто-то с парадного крыльца отеля, вокруг которого завершались работы по наведению марафета.

-Это он? – спросил шепотом я бывшую соседку по "скотовозу".

-Да, один из наших, который однажды побывал здесь и теперь отсюда не вылезает. Говорят, он стал выглядеть моложе и открыл что-то наподобие эликсира вечной молодости. Это конечно бред, но вся Москва и Питер на ушах стоят. Но никто не знает где это расположено. А кто знает, и кто здесь побывал, тот молчит.

-А вы как сюда?..

-По приглашению его, - сказала она, обернувшись и спросив.

-А вот кто вас пригласил?

-Я не могу этого говорить, - сказал с видом бывалого заговорщика я и добавил для важности. – Ну, вы понимаете, кто любит горы и горные курорты с лыжными базами...

-ДА? – Удивленно прошептав и увеличив глаза, спросила она, показав пальцем куда-то в неопределенном направлении. – Неужели он сам...

-Ну не лично, но по повелению... – буркнул я, намекая на то, что заставляет всех дрожащих и лебезящих падать на колени и додумывать то, чего даже не было произнесено.

-Поэтому попрошу вас никому, и ничего обо мне не говорите. Хорошо? – спросил я, взяв ее под левый локоть и посмотрев в глаза поверх темных очков.

-Конечно, вы можете на меня рассчитывать, - сказала она, и я знал, что блеснуло у нее в глазах.

Она видимо уже прикидывала, кому можно позвонить и кто будет заинтересован в подобной информации.

Пока мы мило беседовали, два дюжих здоровяка подошли к нам и попросили у всех сотовые телефоны. Я знал, что формат "GSM", при желании позволяет проследить местонахождение трубки с точностью до метра. А если в мобильнике задумана система глобального навигационного позиционирования "GPS". То определить место дислокации тайного места, мог даже умственно отсталый сотрудник какого-нибудь охранного предприятия низшего звена.

-Вас как звать? – спросил я, запоздало, проявив такт.

-Света, - вздохну оттого, что ее лишили мобильного вибрирующего дружка, сказала она и, улыбнувшись, несколько игриво посмотрев мне прямо в глаза, добавила, а вас, наверное, Дима?

-Нет, Серега, - сначала сказав, а потом, подумав, что можно было и соврать. Сморщился от досады я, что не прошло незамечено.

-Пусть будет по-вашему... – явно не поверив, сказала она, и все направились внутрь фешенебельного здания.

Осмотревшись, я проследовал за всеми. Заметив, что молодая девушка, которая сидела впереди с правого борта, внезапно исчезла. Я видел, как она только было тут. А потом вдруг не успел я бросить взгляд на часы, она испарилась.

Осмотревшись и полагая, что это усталость играет со мной такую шутку, я направился за Светланой, которая внимательно рассматривала холл и прикидывала стоимость капиталовложений.

Проведя экскурсию для четырнадцати человек, хозяин, которого звали Виталий Эрнестович Шток, лично распределил номера пустующего отеля и, оставил гостей до ужина отдыхать. После чего, переговариваясь по спутниковому телефону типа"Global", с похожей на сосиску антеннкой, удалился с семьей в свои апартаменты.

Войдя в свой номер, оценил стиль и вкус архитектора, который задумал и построил это чудо в столь недоступном месте мира.

Номер был квадратов тридцать, с ванной и туалетом. По середине, спинкой к стене, располагалась большая двуспальная кровать на американский манер. У противоположной стены, был большой плазменный телевизор с полным комплектом "DVD", спутниковым тюнером и видеомагнитофоном не меньше четырех головок.

На правой прикроватной тумбочке был, радиотелефон на базовой площадке, с антеннкой и толстеньким справочником необходимых телефонов.

Окно было зашторено. Я подошел и отдернул одну сторону занавеси. Там были еще и жалюзи нежно желтенького оттенка по тону совпадающего с золотистыми обоями, которыми были отделаны стены.

Подняв и их, узрел я прекраснейший вид из всех, что мог видеть мой взор за все мои немалые годы.

-Господи, Боже мой! – воскликнул я, находясь в пустом номере, один.

Вершина возвышающейся горы, расположенной в нескольких километрах отсюда, была убелена снежной шапкой, переходящая в воротник, покрывшего могучие плечи. Рядом располагались хребты поменьше, а у подножья, словно газонная травка, виднелась тайга, густо скрывавшая все, что находилось там, в низу, где лучи солнца уже отступили, перед натиском тьмы.

Солнце уже уходило к закату. Его лучи еще золотили верхушки гор. Но в лесу, тени от деревьев сплетались единым плотным покрывалом и сгущались буквально на глазах.

Окна второго этажа отеля, стоящего на возвышенном берегу прекрасного озера, были чуть выше крон сосен и кедров, которые росли здесь не одну сотню лет. Поэтому я смотрел на окружающее меня пространств, как бы чуть сверху. И это давало дополнительный эффект. От которого я на несколько минут просто забыл обо всем.

Очнувшись от размышлений пробудивших во мне множество мыслей разного характера, я взял свой баул с вещами и достал оттуда ноутбук, вместе с телефонным кабелем для модема. Мне не было известно, есть ли здесь связь или нет. Но я заранее припас это средство и оно в будущем почти пригодилось.

Сфотографировав вид из окна и интерьер комнаты с  выгодных точек, я услышал стук в дверь.

-Сергей Анатольевич! Виталий Эрнестович всех зовет к ужину, - прозвучал незнакомый женский голос, и я на несколько секунд замер, пытаясь вспомнить, кому я представлялся полным именем и отчеством. И вообще, откуда им известно так много обо мне.

-Одну минуточку... – сказал я, подойдя к двери и открыв ее.

-Сегодня знаменательный день для нашего босса. И он собирает всех в главной столовой, чтобы разделить радость со всеми гостями, - сказала очаровательная молодая женщина трудно определяемого возраста, но не старше тридцати. Хотя если не считать серьезное выражение глаз. Приходящее с годами, можно было подумать, что ей на много меньше.

-Сейчас буду, - сказал я и она протокольно улыбнувшись, отошла от двери. – Одну минуточку! – Решив уточнить, окликнул ее я. – А откуда вам известно как меня зовут?

-В регистрации, есть полное имя и фамилия каждого гостя. Нам так же известно, что вы представляете туристическую фирму в Канаде. Поэтому вас и допустили сюда. Здесь собрались все инвесторы.

-Как интересно... – сказал я, полагая, что работаю на американский журнал. – Форма одежды, какая?

-Свободная. Это горный отель, а не Букингемский дворец, – она снова улыбнулась уголками губ и ушла.

Надо было спросить название фирмы, которую я представляю, а то как- то нелепо получилось.

Умывшись и причесавшись, я сменил рубашку и не выпендриваясь спустился вниз как был, разве что сменив удивленное выражение лица. Провинциального ротозея, на постную физиономию зажравшегося столичника.

Внизу уже толпился народ. Всего было человек сорок пять-пятьдесят. Стол был накрыт и гости с приглушенным ором, рассаживались согласно хронологии прибытия в отель.

-Дамы и господа... – начал хозяин, сидя во главе стола, расположив, справа от себя жену, а слева дочь, он встал и, звякнув серебряным ножиком, по хрустальному фужеру кашлянул и начал. – Мы все, собрались здесь по очень приятному поводу. Я, имею честь объявить присутствующим о следующем, курорт "Жемчужина Алтая", открыт!..

Все захлопали, я тоже. Хотя конечно речь могла быть и покруче. Но в чужом доме хозяина не судят и я, послушав выступления некоторых ораторов, приступил к употреблению пищи насущной.

Бог послал в тот день стол как при дворе. Были холодные закуски преимущественно из французской кухни. Салаты из ряпчиков и перепелок. Фуагра с посыпухой из трюфелей. Несколько ставших народными салатов под майонезом, которые моя мама готовит на уровне крутого парижского шеф повара. И даже салат Уилдорф Астория, с замечательным сыром Бри, хотя здесь, преимущественно используется пармезан. Попевая шампанское и вино дорогого порядка, я присматривался к гостям и не мог понять, что их привело в такую глушь. И чего они ждут от этого путешествия.

Это были не экстремалы - путешественники, которые готовы сплавляться по горным. Бушующим рекам, типа Белой, и умирать счастливыми, падая в расщелины ледников Тибета, который был тут неподалеку. Присутствующие здесь, могли называться сливками своего общества. Так как при взгляде на их часы и костюмы, которые они наивно одели в Россию, можно было понять, что собой представляет, например англичанин. Который только внешне казался простым фотографом – любителем. А на самом деле имел какие-то виды на эти места.

Немцы, вообще оказались братьями, боссами какого-то концерна. А француженка, та была консультантом по инвестициям японской корпорации, название которой я умышленно опускаю.

Что касается "толстолобиков", этот термин больше всего подходит для моих внезапно разбогатевших сограждан. То они приехали из Москвы и явно рассчитывали на что-то большее, чем просто шикарный сервис, королевская кухня и дворцовые апартаменты.

-Слушай, Эрнестыч, а как тут насчет женского персонала? – спросил парень моего возраста, плюс лет восемь отсидки за тяжкие...

-Что простите? – перейдя с английского, на которым он говорил с иностранцами, посажеными рядом, на русский, и поэтому, не сразу поняв вопроса.

-Ну, бабы будут? – конкретизировал коротко стриженый паренек, который с несколькими друзьями умудрился высадить литровую бутылку "Абсолюта".

-Это горный отель, а не сауна у дороги, и здесь контингент... – широко начав, не успел закончить хозяин.

- Да ладно! Все ясно, я не во время. Потом поговорим, без жены... – восприняв все в своих категориях, сказал Паренек, со звучным и очень подходящим его образу именем: "Штопор".

Крутые продолжили беседу в своем тесном кругу. Хозяин по фамилии Шток, общался с иностранцами. А я наблюдал, за всеми с высот своего одиночества и забавлялся, тем, что "крутые", по настоящему думали, будто бы Шток, это не фамилия немецкого или датского  происхождения, а блатное погоняло, как у них.

-Скучаете? – спросила Светлана, которая все это время мило болтала с какой-то американкой, которую она, по-видимому, знала. А когда та, перешла на тему с норвежцем, сидящим с ней рядом, Свете пришлось заметить меня.

-Нет, я ем, - не чувствуя дискомфорт от уединения в толпе, сказал я стараясь не уловить тему звучащую в другом конце стола на английском. Я сидел с противоположного стола, напротив хозяина и мне слышно было, о чем они говорят.

-Здесь столько иностранцев, я думала, будут в основном наши, – немного сконфуженно сказала дама лишенная мобильника.

-Что же поделаешь, такова реальность нашей жизни... – почти не слушая ее, пространно ответил я, чтобы не обидеть полезный контакт на будущее и уловил несколько важных моментов в довольно хорошем произношении мистера Штока.

-Вы меня не слушаете, - почти обиженно сказала Света.

-Вам так кажется, -  улыбнувшись и прожевав кусочек фазана, запеченного в оливковом кляре, сказал я, глотнув слегка терпкого Бордо, из насыщенно – синего фужера Богемского стекла.

-Вам так интересно, о чем они там говорят? – продолжила Света.

-Знаете, мне интереснее, то, что говорите вы. Но я не могу понять, с чего тут такой ажиотаж.

-Очень просто, -  выпив немного белого вина, начала она. – Под отелем есть несколько больших

гротов и там скапливается вода, из вот этого озера. Озеро ледникового происхождения и вода в нем, пройдя слои грунта, на определенной глубине приобретает целебные качества.

-Вы хотите сказать, что все это просто из-за минералки? – хитро забросив наживку, совершенно точно зная, что этого она не выдержит, вяло бросил я. Доедая фазана и взглянув на нее.

-Просто "минералка"? – замерев с не донесенным фужером вина до губ и повернувшись ко мне, спросила она.

-Ну, вода, она и в Африке вода! – провоцируя на бурные откровенности, продолжил я немного небрежно, уделяя внимание в основном маслятам в сметане и кусману семги, наедаясь как в последний раз. Знать бы...

-Молодой человек, - сказала она четко, и с североевропейским говором выговаривая согласные и гласные, - вы понятия не имеете, что здесь происходит.

-Возможно, но вы мне можете пояснить... – невинным взглядом, посмотрев на строгую "тетеньку", ответил я, уже, будучи уверенным, что тут как минимум большая сенсация. Потому что, если женщина такого склада, так реагирует на что-то. То на это есть весомые причины.

-Извините, вы не подадите вон то... – сказал справа от меня толстый господин из наших, но не блатной. Он скорее относился к так называемым денежным мешкам. И его милая секретарша, видимо только что достигшая совершеннолетия, явно могла сойти за его младшую дочь. Но дядю понять было можно, век их не долог. Поэтому я подал ему нечто феерически вкусное в салатнице, напоминающее артишоки с крабами и продолжил беседу с переполняемой словесным зарядом Светой.

-Ну и?.. – спросил я, словно давая команду.

-В общем, там все покрыто мраком тайны. Но мне стало известно, что эта самая "минералка", как вы изволили выразиться, не что иное, как эликсир вечной жизни. Конечно это метафора, но что можно считать абсолютным фактом, так это биологические параметры этой воды. Она удивительным образом влияет на генетический код человека и заставляет внутренний механизм

наших жизненных часов, работать на несколько циклов дольше.

-И что? – остро кося под дебила, буркнул я.

-А то, что если вам пятьдесят, после употребления этой самой воды, в течение нескольких месяцев, ваш возраст может реверсировать на десять, а может больше лет.

-Я вовсе не хочу становиться подростком. Мне мой возраст нравится, - поняв, про что она говорит, прикалывался я.

-Вас никто и не заставляет, - она приклонилась в мою сторону и продолжила. Курс лечения стоит миллион. А просто восстановления гармонии организма сто тысяч. Вот эти все, видимо и приехали за этим. А про инвестиции, это все пока просто притирки. Шток, скорее себе зуб вырвет плоскогубцами, чем отдаст этот кусман. А все благодаря деду. Тот с Рерихом Шамбалу искал в Гималаях, а потом его занесло в алтайские горы, и очень разбившись при падении со скалы, он забрел в эти самые места, где переночевал в одном из гротов, испив воды.

-Одним словом, эта вода, каким-то образом, на молекулярном, или может энергетическом уровне, заставляет элемент человеческой клетки, называемый Теломераза, увеличивать количество циклов обновления клеток и этим самым возвращать процесс регенерации человека на только что пройденный этап. Что заставляет организм, обновлять все клетки, настраиваясь на конкретные данные генома, относительно идеального состояния каждой клетки. Как камертон.

Я понял, что меня понесло только тогда, когда увидел, лицо Светланы и нескольких окружающих нас гостей. Они слышали мою тираду, и это даже отвлекло их от еды.

-Я думала, что вы ничего не поняли, - с подозрением сказала она.

-Так и есть, это просто цитата, из какого-то журнала. Я много читаю и запоминаю порой совершенно непонятные вещи, - идиотски засмеявшись и поняв, что из меня не выйдет не только Бонд, но и даже простой Остин Пауэрс, я замолчал и продолжил, есть. Хотя аппетит уже пропал.

Все снова углубились в беседы, и я очень надеялся, что про мою засветку забудут и мое наблюдение за происходящим, продолжится не с трибуны, на которую я чуть не угодил, а со стороны, как будто меня вообще тут нет.

Но не успел закончиться этот длинный ужин, как сам Шток подошел, и я всецело осознал свой провал. Теперь мне предстоял разговор с владельцем всего этого. Хотя, может и лучше, где можно быть более незаметным, чем на виду. 

 

                                                            Глава 3

 

Шток подошел, как волк подходит к предполагаемой жертве и, осмотревшись в сторону гостей, которые крутились по зданию вообще и по гостиной в частности, сказал:

-Значит, вы и есть тот самый Виноградов?

-Не верьте всему. Что говорят обо мне. Это все гнусные инсинуации злобных завистников, -  Попытался пошутить я, не зная, что он имеет ввиду.

Не волнуйтесь Сергей Анатольевич, о вас говорят только в превосходных эпитетах, - взглянув в сторону двух немцев, нашедших среди гостей своих, он кивнул им с приветственным жестом, и

будто заговорщик в чужом дворце почти шепотом добавил. Нам нужно поговорить, и лучше это сделать в моем кабинете.

-Вы хозяин. Я подчиняюсь, - пытаясь понять, чем мне это грозит, ответил я, взглянув на двух чрезвычайно больших и явно малокультурных "быков" из личной охраны Штока.

Мы прошли через весь холл и свернули вправо. Тут располагались административные кабинеты и в конце коридора, были двойные полированные двери, скорее всего из лиственницы.

-Красиво, правда? – спросил владелец отеля, прогладив рукой по идеальной поверхности двери, покрытой бесцветным лаком.

-Вечное дерево, - поддерживая разговор, сказал я.

-Вы знаете, да?

-Да, я знаю, что вся Венеция вот уже больше пятисот лет стоит на русских лиственничных сваях, - блеснул эрудицией я, зная эту историю еще с детства от отца, а потом читая в исторических книгах.

-Точно, но вот деревообрабатывающий станок я привез из Москвы, итальянский, очень качественный. Наши так не могут, к сожалению... – мы вошли, кабинет оказался не очень большим.

Чем-то напоминал офис теневого босса чего-то незаконного. Такие как в американских фильмах, про мафию и все такое.

-Так о чем речь? - почему-то занервничав, спросил я.

-Присаживайтесь, Сергей Анатолич, говорить будем долго.

-Хорошо, - я сел и стал рассматривать картины на стенах и прикидывать капиталовложения. Тем временем, Шток налил в два пузатых бокала на низкой ножке по сто граммов коньяку, встал, и лично поднеся, сказал:

-Это не "Луи", но натуральный армянский из особой бочки, ему пятьдесят лет. Отведайте, способствует пищеварению, сразу станет легче после обильного застолья.

-Да, вкус тонкий, - почувствовав разницу между этим, по сути, бальзамом и бурдой по дешевке, оценил я, надеясь, что он таки начнет тему.

-Думаю вас, несколько удивило, то, что я знаю про вас больше, чем вы рассчитывали. Это не случайно и даже более того, мне сообщили, что вы едите, а самое главное, что едите на условиях контракта с журналом "Мир путешествий", который издает моя компания в Нью-Йорке.

-Что простите? – опешив и даже почувствовав себя неуютно, спросил я, видимо покраснев.

-Вы хорошо пишите, но плохо играете шпиона. Тем более я принимал решение по вашему контракту, - сказал человек в черном костюме и  серьезным, но почти нейтральным лицом.

-Тогда зачем этот маскарад? – готовясь к словесной баталии, спросил я.

-Все из-за того, что вы сформулировали между куском фазана и глотком Бордо, - напомнил хронологию он.

-Чтобы то ни было, я приношу извинения, - вспомнив свой прорыв на тему генетики и темы омоложения, расставил акценты я.

-Нет-нет! Что вы? Это было словно музыка для моих гостей. Вы знаете, англичане, так оживились при упоминании этих самых теломеров, что я вынужден, был рассказывать все, что знаю.

-От меня-то что нужно? – теряя терпение, спросил я.

-То, что вы привыкли делать всегда.

-И зачем вам переводчик? Сами, небось, говорите не слабее.

-Мне нужен летописец, который опишет все, что здесь происходит. А потом я гарантирую издание книги и более того, мировой маркетинг при публикации ее за границей.

-Почему же сразу это не сказали, еще, когда я дома был, написали бы не, так, мол, и так...

-И вы согласились бы? – прямо спросил он.

-Конечно, нет. Я что, больной? – ухмыльнувшись, сказал я.

-Вот именно! Поэтому, вы ехали сюда с одними мыслями, а тут, получили все исходные данные, и с завтрашнего дня будете собирать материал. На все, вам дается месяц, напишите, и вертолетом домой.

-Будут вертолеты? – успокаиваясь, спросил я.

-Конечно. – Сейчас просто из-за волокиты, не успели получить все документы. Клиентура-то элитная...

-А, почему я?

-Считайте, что вы выиграли в конкурсе, - хитро, но не исчерпывающе ответил Шток.

-Хорошо конечно, но я надеюсь, что сумма не изменится, я договаривался...

-Забудьте! – внезапно оборвал меня он, закуривая трубку.

-То есть как? – внутренне сжавшись и возлагая большие надежды на эту сумму, спросил я.

-Вы получите тридцать тысяч долларов в момент завершения книги. И наш контракт будет

выполнен.

-Вы серьезно? – замерев, спросил я.

-Я похож на клоуна? – спросил он.

-Нет, вы похожи на серьезного бизнесмена, сказал я, расплывшись в улыбке, и добавил. – я могу идти?

-Да, отдыхайте, а завтра начнете отдыхать на нашем курорте, чтобы было о чем написать ваш великолепный труд.

-Отлично, сейчас пойду, подышу на улицу, чтобы привыкнуть к мысли, о нахлынувшем богатстве...

-Нет, – строго сказал Шток.

-Что нет? – не поняв, переспросил я.

-В лес после заката не выходите, – выпрямившись в кресле, сказал он.

-А почему? – привыкший к полной свободе, поинтересовался я, прикидывая, что бы такое ответить.

-Звери здесь больно лютые... – ответил Виталий Эрнестович, и взяв мундштук трубки в зубы, несколько раз пыхнув клубами ароматного фирменного табака.

-А если я осмелюсь?

-Все гости предупреждены, администрация не отвечает за тех, кто покидает стены отеля после захода солнца, - более холодным тоном, словно процитировав инструкцию, сказал он.

-Ладно, пойду, пообщаюсь с дамами, - как бы согласившись, сказал я, подумав о другом.

-Это более разумно с вашей стороны, - напутствовал он, и я вышел из кабинета размером всего чуть больше пятидесяти квадратов.

Мысли на разные темы, сгущались в общее настроение. Словно небольшие серые тучки, в грозовую тучу мрака. Я шел по коридору и пытался выделить в прошедшем разговоре, прогоняемом в памяти, моменты, которые могли бы хоть чуть-чуть прояснить ситуацию.

Но все было так филигранно и непреступно. Что могло показаться, что я просто придираюсь к простому богатому парню, который выглядел лет на сорок, а глаза у него были на много старше. Не говоря уж об особой манере забивать трубку, которая приобретается в среде общения, а не просто так, как вздумалось. И манера разговора, по которой я очень часто мог сказать, откуда родом собеседник. Потому что каждый регион и даже маленькая область имеет свои лингвистические особенности в стилизации речи.

Вернувшись к общему стаду, я вдруг только сейчас заметил, что я самый младший из присутствующих. Вторая по возрасту была Светлана, которая лет на восемь раньше узрела этот мир.

Остальные, если не брать в расчет бугаев из охраны, были за сорок пять и выше. Дамы, конечно, имели более скромный возраст, а вот джентльмены, могли сформировать комитет клуба старцев.

Ибо возраст присутствующих стариков, доходил до восьмидесяти. Было конечно любопытно поразмышлять на тему, как они смогли доехать сюда таким бесчеловечным транспортом. Но меня терзали более интригующие мысли. И их внезапно перебила ставшая информатором Света, которая была лишена мобильника и теперь явно маялась от скуки.

-Я тебя потеряла, - сказала она, перейдя с "вы", на "ты".

-Гулял по поместью, - ответил я, планируя сформулировать пару вопросов.

-В лес нельзя... – опередив меня, сказала она. – Говорят зверье здесь ужасное. Хотя мне и тут хорошо.

Пошарившись по громадному комплексу, который изнутри был еще больше, чем снаружи, мы расстались около двух часов изрядно захмелев и проявив к друг другу теплые отношения.

Устав как собака, я думал только об одном. Я хотел упасть и уснуть. И чтобы спать часов до двух дня, а потом еще много.

Свет в номере мягко стелился по стенам. Две натумбовые лампы с абажурами цвета стен и штор, успокаивали. Нужно было закрыть шторы, и я подошел к окну и, взявшись за шнурок жалюзи, посмотрел в окно. В стекле отражалась вся комната, призрачном фоне внутреннего интерьера, был черный провал леса. На стыке этих двух миров, было что-то таинственное и загадочное. Будто одна ипостась бытия, где был я, отражала другую, что давало иллюзию отражения бездны.

Я открыл окно. Воздух, насыщенный запахами леса и горного снега, пахнул мне в лицо и, нарушив грань отражения стекла, я увидел, как в лесу, мелькнули несколько огоньков. Они цепочкой в количестве семи или восьми колышущихся оранжевых точек, пронеслись на скорости в паре сотен метров от стен отеля.

-Что за фигня?.. – всмотревшись в немного привычный мрак, буркнул я сам себе под нос шаря глазами по верхушкам деревьев, надеясь, что-то увидеть за ними.

После, взяв фотоаппарат, с зумовым объективом, я навел прицел на тот участок тьмы, где было что-то. И видя только толстые силуэты приблизившихся стволов деревьев, в течение часа надеялся, что-нибудь обнаружить и запечатлеть на пленку.

Моя усталость усилилась. Но сонливость исчезла как туман на ветру. Мысли проносились сумасшедшими потоками в голове. Был готов выйти и направиться на описки  этот с виду страшный, но ничем не отличающийся от всех остальных, лес.

Конечно, все эти огоньки могли мне просто показаться. Ничего удивительного в этом не было. Профигарив около восьмисот километров да с таким финалом, можно увидеть и русалок на берегу озера.

Правда для этого, нужно было чуть больше принять на грудь, да и не такого качественного, от чего даже голова не тяжелела.

С такими самоуспокоительными мыслями я положил фотоаппарат на небольшой посменный стол, стоящий неподалеку. И оставив жалюзи в приподнятом состоянии, вместе с открытыми настежь окнами, запахнул шторы, чтобы всякая гнусь не летела и в последний миг, когда взгляд уходил в сторону кровати, заметил я те же огоньки, только уже не цепочкой из семи-восьми. А подковой из двенадцати или пятнадцати точек, на расстоянии не больше трех сот метров от отеля. Я смотрел сверху вниз, поэтому все было видно как на ладони.

-Что за блин?!.. – азартно и немного досадствуя по поводу утраченного сна, буркнул я и, схватив фотоаппарат, навел и начал щелкать то затвором, то кнопкой спуска. Эх, и жалел я, что это не автоматический "Кэнон", или "Никон". Да хотя бы на крайняк видеокамера, которая вряд ли в такой темени что-то сняла бы.

Огромная по размаху подкова из огненного пунктира сначала разошлась в стороны, а потом как бы сошлась в круг и сжалась в яркое пятно.

Послышался топот, ржание лошадей и смертельный вскрик человека, который, судя по всему, издал последний звук в жизни.

Сон пропал. Пьянь исчезла. Я был в шоке и сердце мое, колотилось, как будто я присутствовал при реализовавшемся кошмаре из снов. Посмотрев на телефон, я отбросил эту мысль сразу. Подобные глупости могли привести только к осложнениям по отношении ко мне.

Даже если бы я все рассказал Штоку. И он бы дослушал до конца. В лучшем случае, он отправил бы меня спать с напутствием, вроде: "надо меньше пить и больше закусывать".

Кроме того, послушав разговоры гостей и перешептывания охраны, я понял, что отсюда и до самого Кош-Агача, нет ни одной живой души. Ни деревень, ни лесников. Поэтому все мои утверждения могли быть истолкованы превратно.

Постаравшись успокоиться, я лег на кровать и выключил свет. Полагая, что если за окном и было что-то, то это уже не изменить. А если нет, то тем более не стоит нервничать. Не помню когда уснул, но проснулся я плохо и рано. Голова трещала, и внутри все горело. Сушняк давил, а первая мысль, возникшая, перед тем как открылись глаза, была об увиденном ночью.

Встав, умывшись и взяв бутылку чистой воды с этикеткой отеля, я взял фотокамеру и, не спрашивая ни чьего разрешения, направился на место предполагаемого происшествия, при этом искренне надеясь. Что все это просто буйство воображения.

Пройдя по еще сонным коридорам отеля, я спустился вниз и вскоре был уже на улице. Охраны поблизости не было и спустившись по лестнице к берегу озера, я начал огибать возвышенность,

на которой располагался комплекс.

Конечно, мое состояние нельзя было назвать бодрым. Вообще, после такого трудного и бесконечного дня, который таки завершился нервной встряской, глубокой ночью, по сути, невозможно чувствовать себя бодро.

И смирившись с судьбой, вооруженный фотоаппаратом, с длиннофокусным объективом, специально купленным для съемки видов Горного Алтая, я сравнительно твердым шагом шел на встречу неизвестному.

Ноги почти уверенно держали каменистый грунт вокруг возвышенности, которую я обходил. Они были обуты в крепкие и довольно надежные туристические ботинки, приобретенные в фирменном магазине. И я надеялся, что продавщица, та милашка, с голубыми глазами, не сильно преувеличила их характеристики. Главное, чтобы они протянули этот месяц.

На мне был новенький разгрузочный жилет, так любимый всеми наемниками и видео операторами всего мира. Там было много карманов, и везде имелись вещи для туристических марш бросков.

Я хорошо подготовился, взяв все необходимое. От десяти кассет с заряженной пленкой по тридцать шесть кадров, до небольшого, но очень прочного охотничьего ножа, на который не требовалось разрешения, потому что он официально не являлся холодным оружием. Хотя, при желании и определенном умении, этим "небольшим" ножиком, с ухватистой рукояткой, можно было так исполосовать врага, что мало не покажется...

От части я был даже рад тому, что выдалась возможность побродить по округе. В принципе я хорошо ориентировался в лесу, научившись в детстве, на даче в Бобровке. Конечно, туда было трудно добираться, но свобода, открывающаяся там, на выходные, была несравнима. И два с половиной дня воли, не могли омрачиться четырьмя с лишним часами туда и столько же обратно, по реке и на автобусе.

Увлекшись воспоминаниями, я не заметил, как отдалился от отеля "Жемчужина Алтая" метров на двести. Среди таежного хвойника, земля была ровная и почти без камней.

Установив азимут по компасу на правом запястье, отметив который сейчас час, я прогуливался, пощелкивая аппаратом то птиц, то вид вершины грандиозной горы, находившейся на Юго-западе, которая вроде бы называлась "Синюха". Воздух нес утреннюю прохладу со снежных вершин. Восходящее солнце, припекало левы бок. Я жевал жвачку и слушал западную сборку на кассете.

Жизнь прекрасна и даже голова после бодуна не болела. Я никогда не опохмелялся, считая это дурным тоном, и организм сам научился справляться с этим. Разве что таблеткой аспирина и водой.

Приблизившись к месту, где ночью разыгралась возможная трагедия, казавшаяся мистификацией, я почувствовал какое-то необъяснимое, но отчетливое чувство страха. И каждый шаг, заставлял мое сердце биться все сильнее и тяжелее отдаваться в солнечном сплетении. Словно я был здесь, и что-то видел, но не мог отчетливо вспомнить это. И только интуитивная память, на уровне ощущений, давала напоминания о былом. Если вообще что-то было.

Впереди неподалеку, я заметил несколько скалистых холмиков, поднимающихся на уровне трех-четырех метров над уровнем общей поверхности. Эти своеобразные ступени были здесь вероятно со времен ледникового периода, с тех же времен и было это Озеров, которое персонал отеля называл "Черный глаз". Я раньше не слышал этого названия и вообще хоть что-то об этом очень красивом месте. Но, взглянув при выходе из окон второго этажа, расположенных на стороне фасада, я согласился с этим мрачноватым названием. Озеро было небольшим и при всей своей глубинной чистоте и голубовато-изумрудном оттенке воды, ближе к центру в своем фарватере, оно становилось почти черным и небо уже не отражалось в воде, а просто утопало в нем.

Глядя в сторону ступенчатых скальных образований, я за что-то запнулся правой ногой. Опустив голову и присмотревшись, мое внимание привлек некий предмет, совершенно неизвестный до этого и выглядящий как нечто антикварное.

 

                                                              Глава 4

 

Это можно было назвать кулоном, амулетом, или подвеской. Но как бы это не называлось. Оно лежало здесь недавно, среди старой хвои и взъерошенного мха. Я осмотрелся, и с некоторым замиранием сердца словно прозрев, увидел вокруг себя множество следов во взрытой земле, отчетливо напоминавших конские копыта.

-Господи Иисусе! – рассмотрев среди копытных следов следы человека, в нескольких местах выделявшихся на взрыхленной почве. И тут, мой взгляд замер, я медленно снял крышку с объектива фотоаппарата и, сдерживая волнение, накатившее по верх панического состояния, сделал несколько снимков.

На земле, прямо у моих ног, была коричневая загустевшая клякса, которая отчасти проявлялась на желтых мхе и опавших иголках кедров и сосен. Бурея на светлой таежной подстилке, она отчетливо напоминала кровь.

-Боже мой... – растерявшись и снова осмотревшись, прошептал я перекрестившись. – Неужели все это правда? Но кто? За что? И почему именно тут? Откуда они взялись вообще?

Собравшись с мыслями и отойдя немного назад, я максимально подробно отснял весь участок земли с крупными планами следов  копыт со странными отпечатками подков. Потом, укрупнив амулет, из белого чуть матового металла я сделал несколько снимков с разных точек. Далее, чтобы установить местность. Я снял все на фоне видневшейся горы и каменных холмов, которые были метрах в семидесяти. Отель было видно плохо, но он попал в кадр и, закончив запечатление места происшествия, я подумал, было вернуться. Нужно было вызвать службы и передать все им.

Но что-то манило в пещерке, которую я рассмотрел при трансфокации, когда снимал эти ступени для привязки к местности. Подумав несколько секунд и решив, что все равно не устоять, я поддался любопытству и пошел в сторону скалистых следов ледника.

Через несколько шагов остановился и, вернувшись на место преступления, в чем я уже не сомневался, я достал носовой платок, который почти всегда был чистым по ненадобности, развернул его и аккуратно взяв амулет на довольно толстой и длинной цепочке, положил его во внутренний карман жилета, застегнув его молнией.

Добравшись до ступеней, я осознал их истинный размер. То, что казалось небольшим проемом. Входом в пещерку, на самом деле было, чуть ли не аркой, куда свободно мог въехать "КАМАЗ".

Внутри было темно и пахло сыростью. Что-то грибное и примесь чего-то знакомого была в этом сложном душе, которым веяло при дыхании теплого ветерка вокруг. Более прохладный воздух исторгался из темени, и я отчетливо чувствовал...

-Кони! Это запах лошадей! – догадавшись, крикнул я радостно, но потом, осознав оплошность, подумал, что те, в количестве пятнадцати, а может и двадцати человек на лошадях с факелами, те, что сотворили что- то кровавое ночью неподалеку, могут быть где-то в этой пещере. Она может тянуться на сотни метров и даже там. Будет слышно каждый мало-мальски звучный шорох, происходящий с наружи. А уж тем более мой восклик, как на интеллектуальном шоу за большой приз.

Спешно ретировавшись с убийственного для меня, места в проеме входа в пещеру, я отдышался и, сняв с разных ракурсов пещеру и все, что ее окружало, сменил пленку в камере и решил пока в пещеру не ходить.

Я никогда не был трусом. Мне был чужд страх за собственную шкуру. Но сейчас я должен был донести до остальных о возможной опасности, а не геройствовать как придурок, дергаясь против банды головорезов, которые уже кого-то убили.

Стараясь не создавать лишних шумов, я отдалился от пещеры и быстрым, чрезвычайно быстрым шагом направился к отелю.

Через несколько шагов я уже бежал, что-то подгоняло меня и невзирая, но раскалывающую боль в моей голове, скорость с которой мои ноги несли меня, только увеличивалась.

При этом это не был бег от чего-то. Это был бег к чему-то. К людям, к телефону и к хваленой "сикьюрити", которая лоханулась, допустив преступление прямо перед носом.

Вдруг я замер. Остолбенев. Меня пронзила неприятная и гложущая мысль из разряда навязчивых идей. Такая приходит и больше не отвяжешься, пока не опровергнешь.

-Гатства! А вдруг это они?.. Такое бывает, может кто-то из неугодных этому Штоку. А может вообще враг. Здесь законов нет, и все в рамках их совести, а совесть, их, дома не застала.

Дилемма буквально отяготила мою голову и, застыв на месте как камень, я  не мог принять решение.

Все решилось само. Что-то заставило меня обернуться. Я услышал какой-то странный звук. Отчасти напоминавший гудение мощного сварочного аппарата, в момент работы. Я посмотрел в сторону оставшейся позади пещеры и, не успев вскинуть фотокамеру, пропустил самый сенсационный кадр в жизни. Во всяком случае, тогда, я так думал.

Из пещеры, что-то вышло. Точнее вылетело, но так плавно и медленно, будто призрачное облако.

Контуры этого самого нечто, были размыты и неопределяемой формы.

Когда я поднял фотоаппарат, и навел объектив на это "облако", оно мелькнуло прочь от пещеры и исчезло в небе.

Я успел сделать только один снимок и то, зная заранее, что промахнулся. Хотя в тот момент я совершенно не задумывался о качестве снимков. Я больше думал: сошел ли я с ума, или нет...

Посмотрев в сторону отеля, до которого было еще далеко, я уверенно развернулся в сторону опасной и даже пугающей пещеры и, прибавив, хода, совершил первый свой промах, за которым последовали описываемые далее события.

Мне неизвестно, как все могло бы развиваться, направься я к Штоку в отель и расскажи о происшествии в тайге. Возможно, меня бы никто больше не нашел. Так как места здесь глухие и человек может сгинуть раз и навсегда.

А может, ничего бы не было, и приехали бы наши бравые милиционеры, разобрались бы со всем этим, и жизнь потекла бы по своему руслу, я бы получил свои деньги, написав об этом чудесном месте, не упоминая убийства. И...

Но все произошло, как произошло и видимо так угодно Господу, чтобы жизнь была чуть интереснее, а порой и трагичнее, дабы мы, укрепились верой и выросли духом. Но Господи Боже! Как трудно бывает порой, прорываться сквозь тернии, пусть даже к звездам.

Я стоял на пороге, если можно так сказать, это черной сырой пещеры. Воздух пластами двигался то в нее, то из нее на меня. И казалось, что это гора дышит, а я стою прямо перед ее черной пастью.

Почему-то взглянув на часы, я запомнил время, было девять часов сорок три минуты.

Перекрестившись. Вздохнув и надеясь, что я не провалюсь в какую-нибудь примитивную яму-ловушку, я шагнул вперед.

Ничего не произошло. Поэтому, сделав второй, третий и четвертый шаги, я немного освоился и, держа фотоаппарат наготове, будто это было какое-то оружие, я чуть быстрее двинулся вперед.

Через несколько шагов пришлось достать маленький фонарик, работающий на двух пальчиковых батарейках "АА" и, осветив себе, путь по черно-коричневой утробе горы, я углубился далеко внутрь.

В момент, когда свет, идущий сзади исчез. Я понял, тоннельчик изгибается, и со временем я окажусь совсем не там, где предполагаю.

И остановившись, я с невозмутимым видом достал из левого кармана разгрузочного жилета, набитого всякой полезной всячиной, моток крепких, тонких синтетических ниток белого цвета. Которыми планировалось что-нибудь зашивать во время похода и так далее. Привязал один конец за треснувший кусок породы, щербиной выделяющийся на фоне боле-мене ровной стены. И понемногу разматывая ниточку, пошел вперед чуть успокоившись и не ожидая что-то увидеть в гнетущем мраке этой дыры.

Еще метров через пятьдесят, когда нитка кончилась, я зацепил ее хвостик за расселину в стене, осмотрелся и хотел, было вернуться. Но чуть дальше, меня привлекла тень, лежащая на правой стене.

Это было похоже на круглый провал, или тоннель. Я подошел и посветил туда. Тоннеля не было. Была только круглая ниша, уходящая на два метра вглубь и высотой чуть больше двух метров...

Убедившись в безопасности этой самой ниши и покидав туда камушки разной величины. Я вошел в нее заметив, что на стене, располагавшейся аккурат напротив входы, странный рисунок, скорее символ, похожий на тот, который был изображен на том амулете, который я нашел в лесу среди следов от копыт.

Достав амулет из внутреннего кармана жилета, я осветил его фонариком и внимательно рассмотрел.

На нем были нарисованы песочные часы, на фоне напоминающей крест, или натовскую "Розу ветров".

По четырем точкам этого креста были непонятные символы как у компаса. И все это было в трех кругах. На которых были символы в три кольца. Только сейчас я заметил, что они крутятся.

И повернув внешнее кольцо на один символ вправо, я с детским восторгом, заметил. Что и два других круга, сместились в противоположные друг от друга стороны.

Символы были не понятные и странноватые. Хотя если присмотреться, можно было заметить в них что-то знакомое от славянской вязи. Но как я ни всматривался в эти буковки расположенные по кругу амулета, размером со старинные часы на цепочке, я не мог ничего разобрать. Притом, что на другой стороне амулета была изображена пирамида с усеченной вершиной. Где был нарисован глаз, всевидящее око Господа. Вроде бы этот символ нарисовал Рерих, для однодолларовой банкноты США.

Решив, что хватит торчать здесь понапрасну, я вышел из ниши поглядывая по сторонам и по ниточке, чтобы не рисковать, очень быстро добрел до выхода.

Свет белого дня, после черного мрака сырой пещеры, ударил по глазам и я прищурясь выключил фонарик, сунув его в карман. Остановившись прямо у входа, который стал выходом, я стал рассматривать этот действительно странный амулет.

Он выглядел как старинный. Но качество обработки материала, напоминавшего платину, которую я несколько раз видел в магазинах, поражало.

Символов было множество. Они были с обеих сторон. Но самое интересное, на нем был номер, нашими, привычными, арабскими цифрами.

На стороне с песочными часами, внизу как у современных монет можно было прочесть четыре цифры: "2176"...

Решив, что стоит к этому отнестись более плотно и может быть поискать в Интернете. Я оторвал от амулета глаза, чтобы двинуться прочь от пещеры и, замерев от неожиданности, не мог даже вдохнуть.

Сделав усилие воли, мой организм сам сошел с это мертвой точки шока, и жадно схватив воздух, я тут же его выдохнул с немым возгласом: "Боже!"

Передо мной был лес и скальные неровности почвы, усыпанной камнями и валунами. Но чуть дальше была дорога, а по ней шли люди и ослы и ездили раздолбанные машины.

А дальше, о ужаса! Дальше был какой-то незнакомый городок, не российского вида. И похожие на буддийские, храмы...

-Это что глюки такие?! – прошептал я сам себе, не веря, не представляя даже малейшей возможности реального воплощения подобного бреда.

Обернувшись, я обнаружил, что пещера совсем другая и над ее входом на китайском и английском, написано: "Пещера счастья, войди и стань счастливым".

-Что за бред?! – буквально обезумев, заорал я на русском языке, и никто даже глазом не моргнул. Все продолжали свое движение. Повозки везли разное барахло. Люди тащили поклажу. А машины, начиная от старых японских и заканчивая несколькими английскими "Роверами", африканского образца, времен колонизаций, возили туристов, которые все щелкали фотоаппаратами и снимали на видео.

Где-то неподалеку, звучала песня "Angel's crying", группы "E-type", которая была хитом где-то в девяносто восьмом году прошедшего двадцатого века. И чувствуя, как моя крыша понемногу сдвигается в плохом направлении, я вернулся к пещере, но там стоял толстый китаец и говорил по-английски: "Деньги! Деньги!"

-Где я! – спросил я тоже по-английски.

-Непал... Деньги... Деньги...

-Ты что охренели?! – взбесившись, заорал я дурея.

-Деньги! Непал... – будто бы издеваясь, говорил он, противно скалясь гнилыми зубами.

Денег у меня само собой не было. И стараясь восстановить душевное равновесие, я отошел от пещеры "счастья", чтобы не осложнять ситуацию. Потом, внезапно рванувшись вперед, я прорвался без билета и, пробежав по немного изменившемуся тоннелю, подскочил к нише и, заскочив туда, увидел как толстый китаец, и еще один чуть поменьше хватают меня и вытаскивают обратно, крича Мерзкое слово: "Деньги!"

-Отпустите меня уроды! – орал я. – Это моя пещера!

Одним словом после потасовки, когда замаячила перспектива столкнуться с местной полицией. Я отступил и, ретировавшись в толпу туристов, отошел на дальние позиции, чтобы все обдумать и сообразит, что же произошло.

Промыкавшись по неизвестному мне поселению в Непале, я  с трудом нашел одного местного, который на чудовищном английском, рассказал мне, что это Непал, город Пиутхан. Мы на высоте около трех тысяч метров и больше он ничего не знает, так как туристов здесь бывает мало, в основном паломники из Китая и местные, приходящие помолиться в храмы.

Англоязычных я так и не встретил, было несколько немцев и один француз, который говорил по-английски, как я по-французски.

Делать было нечего. Денег не было совсем. Я не знал, как вернуться обратно и решил позвонить в Барнаул. И учитывая ситуацию, домой звонить было нельзя. Я любил своих родителей и подобный казус, мог сразить их наповал.

следовательно, нужно было звонить друзьям, или знакомым. Таковых у меня не было, я всегда был самодостаточным и почему-то мало общался с людьми, хотя быстро обзаводился знакомыми. Они мне просто были не особо нужны. Значит, нужно было позвонить моей девушке, которую все звали Ирина, а я звал Иришкой. Она была младше лет на пять и поэтому мне с высот моего пожилого возраста, дозволялось потешаться над любимым существом.

У нас были хорошие отношения и даже возможно любовь. Во всяком случае, я ее любил точно, а она, скорее всего.

Денег на звонок не было, и зайдя в небольшую гостиницу, точнее постоялый двор как в фильмах про мир после третьей мировой, я поздоровался по-английски и задавил таракана прямо возле стойки администратора.

-Комната нужна? – спросил старый, сморщенный дядька из местных, попыхивая вонючим табаком, раскуривая маленькую трубочку на длинном, тонком мундштуке.

-Телефон, - особо не разъясняя всех тонкостей моего визита, сказал я, жуя жвачку, стараясь напомнить этому пожилому парню американца.

-Телефон! – радостно отозвалось  его стороны как одиночным эхом, и он поставил на пыльную стойку, потерявшую лаковую невинность лет сто назад, телефон, которому было столько же.

-Телефон? – язвительно спросил я, злобно пережевывая белую массу, стремительно теряющую вкус.

-Телефон!.. – будто объясняя, сказал старик, противно улыбаясь кариесным кошмаром.

-Говно это, а не телефон, сказал я, вспомнив, что у меня дома, линия до недавнего времени была видимо еще хуже, так как через "девятку", в город выйти так же трудно, как из Непала дозвониться в Рио-де-Жанейро.

Я потянулся к трубке, тут молниеносно, рука старика упала на аппарат и, заблокировав доступ, он, улыбаясь, сказал:

-Телефон, доллар...

-Нет, доллар, я бедный... – неосторожно пошутил я.

-Нет, доллар? -  вмиг изменившись в лице, спросил он.

-Нет, – улыбаясь, сказал я.

-Нет, доллар, нет телефон... – и этот гад с наглым видом убрал мой шанс на возврат домой и с презрением добавил. – Уходи!

- Стоп! Меняемся? – спросил я, зная, что в подобных местах товаров меньше чем в Советском Союзе во временя разъяренного социализма.

-Меняться? – оживился старик, с прищуром осматривая меня. – А что есть, меняться?

-Часы! – сняв с руки электронные часы за десять баксов, показал ему я.

Он взял, посмотрел на них, потом послушал и, сморщившись, вернул их обратно.

-Не тикают, плохие... – я был в полнейшем шоке, и подобная тупость меня выбила из колени на несколько секунд.

-Это электронные часы, - попытался объяснить я.

-Плохие! – уперто и полагая, что он самый умный, сказал он и ткнул пальцем в мой замечательный, зеркальный "Зенит", с телеобъективом.

-Ты что офигел? – отшатнулся я назад. – Это двести долларов!

-Не-а! Двадцать...

-Сто пятьдесят! – находясь в безвыходном положении, стал сбивать цену я.

-Тридцать.

-Сто...

-Пятьдесят.

-Семьдесят. И пять новых пленок, - понимая, что мне тут еще жить, сказал я.

 

                                                                 Глава 5

 

-Пятьдесят. Комната на неделю и телефон на весь мир, один раз, три минуты, - с трудом формулируя фразу, сказал непалец.

-Десять минут и два раза! – Бился до конца я.

-Тогда еще и часы, - сказал он и я, молча с ненавистным взглядом, положил часы на стойку.

-Звони...

Сняв фотоаппарат  с шеи, и положив его на обшарпанную стойку, я выложил из карманов жилета пять новых пленок с надписью "четыреста" на желтом фоне и, забрал у Непальца пятьдесят долларов США одной бумажкой. Он ее прятал, где-то под столом, на котором стояла старая лампа, с зеленым абажуром.

-Спасибо а покупку... – противно улыбаясь, сказал непалец, убрав трофеи и вернув телефон на стойку.

Я молча снял черную замызганную трубку с черного аппарата тридцатых годов и вспомнив, что

Россия начинается на цифру "семь", набрал далее тридцать восемь пятьдесят два, код Барнаула и далее номер Иришки, с которой мы намедни немного поссорились. Но я знал, что она уже не сердится.

Линия скрипела, рипела и трещала как радио возле компьютера. В трубке послышались крики знакомым, голосом:

-Алло! Вас не слышно! Перезвоните!

-Алло! Алло! – проорал я, и связь прервалась.

Невозможно описать выражение моего яростного лица, с которым я посмотрел на низкорослого туземца. В ответ на что, эта скотина снова улыбнулся и повторил:

- Телефон... Уже один раз... Один остался...

-Связь прервалась! – рявкнул я, это не считается. – Мне нужно позвонить. Если не дозвонюсь, у тебя убью.

-Хорошо, хорошо... – протараторил он и стал смотреть, как я снова набираю длинный номер крутилкой.

- Алло! Ира!.. – все снова провалилось куда-то в даль, и я бросил трубку на аппарат.

-Мне нужен другой телефон! – доведенный до предела, стукнув кулаком по стойке, сказал я.

-Нет. Нет, другой телефон, вылупив глаза, тараторил старик.

-Секир башка! – по-русски и показав это жестом, сказал я, сделав максимально ужасное и зверское лицо, на которое был способен, а учитывая ситуацию, это было несложно.

-Понял, - без лишних объяснений сказал дедок и, подойдя к письменному столу, достал из одного ящика то, что я уж точно не ожидал увидеть.

-Ни фига! Вот это круто! – взяв в руки почти новый сотовый телефон, и рассмотрев его со всех сторон, был удивлен наличием подобной роскоши из далекой Финляндии в этих высокогорных краях Гималайских хребтов.

-Три минуты... – установил гад и, взяв электронные часы со стойки, включил секундомер. Меня это убило. Я наивно полагал, что это древнее ископаемое даже на руку не сможет надеть их, не то. Чтобы пользоваться. Но...

Не теряя времени и нервов, я набрал номер, и, услышав в трубке любимый голос, вкратце рассказал ей, что так, мол, и так, я в Непале, как попал сюда, не знаю как. Мне нужно несколько баксов, чтобы добраться до российского посольства или консульства. Чтобы рассказать им, липовую историю о том, как меня будто бы ограбили и я тут без документов.

Мне казалось, я знаю ее лучше, чем она сама. Но ошибаться всегда неприятно. А в подобной ситуации еще обиднее.

-Знаешь Сереженька, - сказала она, - ты мог бы придумать что-то более интересное. И после того, как произошло то, что произошло, я вообще не хочу с тобой разговаривать. И больше, не звони мне, пожалуйста.

-Это еще почему? – спросил я.

-Потому что ты зверь, - обидно сказала она. – Так избить Диму...

-Ну, вот это, не надо! – взорвался я, отвернувшись от непальца, который мелочно тыкал пальцем в часы и кричал: "время". Этот козел тискал тебя при всех, а я, что должен молчать?

-Этот "козел", как ты изволил его назвать, скоро станет моим мужем, - уколола прямо в сердце Ира.

-Ну и пошла ты!.. Невеста козла!.. – психанул я и выключил телефон, положив его на стойку и выйдя из забегаловки.

Ситуация осложнилась. Я был не просто в сложной ситуации. Я был в полном дерьме. Меня бросила любимая девушка. Которая вероятно обманывала меня с этим Димой засранцем, студентиком из пед-университета. И все это в самый неподходящий момент, когда мне некуда деваться...

-Дорого говорил на телефон! – нет, комната. – Выбежав следом за мной, истерично кричал старик.

-Пошел ты... – сказав ему по-английски, то, что он, скорее всего, поймет, я развернулся и ушел не споря.

На душе было плохо. Очень плохо. А еще тут этот урод. Я обычно нормально относился к людям любого возраста и любой национальности. Но таких подонков, я на дух не переносил. Тем более в такой тяжкий момент.

Выплюнув жвачку, от жевания которой распалился аппетит, я вспомнил, что с утра маковой росинки во рту не было и о вчерашнем застолье, которое только подняло планку аппетита, лучше было вообще не вспоминать.

Идя по незнакомой извилистой улочке, незнакомого селения с названием Пиутхан, которое возможно я неправильно услышал, я чувствовал, как мне не хватает кислорода на такой высоте. Чувствовал, как силы тают, а душевное состояние на грани паники.

-Господи! – взмолился я, взывая к Отцу Небесному. – Недопусти, чтобы я сгинул вот так в неизвестности...

Я знаю, Он всегда помогает. И всегда мне помогал. Не сразу, чтобы не разбаловать. Но я верил и только сомнения, черным бесом, глодали мне душу, вводя в уныние.

Добродившись до самого вечера, я присел на какой-то камень, не зная, что делать. Я не мог звонить родителям. Это было невозможно и позорно. Ирка... О ней я вообще слышать и думать не мог.

Оставалось как-то выкручиваться. Разумеется, правду, говорить было никому нельзя. Это могло повлечь мрачные последствия. Оставалось врать и изворачиваться. Хотя тут и врать некому было.

B разменяв пятидесятидолларовую банкноту у какого-то ростовщика, на три десятки и целую груду непальских рупий. Я не знал курса, а он скорее сего меня надул. Но, судя по ценам, мне должно было хватить на несколько дней.

Хотя я надеялся отправиться отсюда в Катманду, до которого было не так уж далеко, примерно двести пятьдесят километров, если по прямой, а вот по их дорогам, то это пол жизни переть...

Купив какую-то еду, нечто из баранины с рисом и острым местным соусом, я выпил сто граммов рисовой водки, как советовали путешественники, дабы не подхватить никакой заразы и вымыв руки, поел. Было довольно вкусно и экзотично. Самое главное я утолил голод и немного успокоился, решив, что пусть будет, что Господу угодно и выше головы не прыгнешь.

Пообщавшись на чудовищном немецком с двумя немцами хиппи, я выяснил, что до столицы, лучше добираться на перекладных, так как в автобусе можно загудеть в пропасть, ибо тутошни водители в мастерстве могут переплюнуть даже египетских лихачей.

Вообще места здесь были красивые. И как только мой шок от случившегося стал понемногу рассеиваться, я рассмотрел красоты великолепных гор и небо, которое было фактически в рядом.

Как рассказали немцы, это был не сам городок Пиутхан, название которого мне пришлось записать в блокнот, так как я не имел способностей к азиатским и экзотическим языкам.

Это был пригород, в высокогорной части. Он растянулся на неизвестно, сколько и немцы даже не знали, как сие чудо называется. Возможно, они знали, но память, прожженная гашишем, который тут можно было купить как в России семечки, явно не удерживала информацию.

Они встретили свою знакомую из того же племени хиппи, и она увезла их на разбитом "Ровере" шестидесятых годов куда-то в высокогорное селение, где можно обкуриться, и войти в Нирвану миновав путь, предписанный Буддой.

Я снова остался один, как пиутханский бомж. Это было необычно и даже смешно. Я начал хохотать.

Это мой мозг старался выделить эндарфин и фермент счастья, чтобы немного восстановить стабильность работы. Психика могла не выдержать. А ведь я еще не начинал думать о том, как я попал сюда. Как только бы я стал, логически осмысливать сей аспект, башню могло снести окончательно.

Вдруг, среди толпы я увидел знакомое лицо девушки. Точнее я заметил только часть профиля и  светлые волосы, которые колыхнулись на ветру. Я сначала ничего не понял и просто пошел за ней. Она была не из местных. На ней были синие джинсы, серая клетчатая рубашка и кожаная жилетка, а на голове, панамка-пельмень. Которые так любят наемники и фотографы.

Все бы ничего. Но я забыл точно такую же камуфляжную панаму купленную вместе с жилетом, в автобусе, на пути в Горный.

-Святые Небеса! – обомлев от удивления, хрипнул я, вспомнив. – Это она!

Догнав ее и идя практически сзади, я узнал ее. Это была она, та самая девушка, которая сидела со мной в автобусе, только на правой стороне и на переднем сидении у окна, рядом с дочкой и женой этого самого Штока.

От волнения мое сердце заколотилось как барабанные палочки во время дроби. Я окликнул ее, положив руку на ее плечо и нехваток кислорода, от которого я постоянно зевал, высота и нервный шок, достигший пика, сделали свое дело. Я увидел ее лицо, почувствовал, как все пошло в сторону и, увидев какие-то вспышки по сторонам, рухнул в темноту.

Там было хорошо. Там было пусть, тихо и никак. Это страшно только когда думаешь об этом, или вспоминаешь уже после, особенно когда вспомнить не о чем. А там, хорошо...

-Вам лучше? – спросила она по-английски.

-Где я? – неизвестно на что, надеясь, спросил я, видя красивое лицо незнакомки.

-В Непале... – сказала она.

-А что случилось? - поднимаясь с помощью местных и ее, придя в себя, но, не подавая виду, спросил я, помня, что она была со мной в том же автобусе в Горном Алтае. И не смотря на то, что это тоже Азия, перенестись от туда, сюда, она никак не могла.

-Я не знаю, возможно, вы упали, потеряв сознание от перепада давления, высоты или еще по какой-то причине. Если вам лучше я пойду, - она явно торопилась, и я заметил, как у нее на груди, блеснула цепь. Воспользовавшись внезапностью, я нагло сунул руку к ней за пазуху, оторвав вторую пуговицу сверху и достав амулет в точности как у меня, получил кулаком в морду.

-Негодяй! Вор! – заорала она по-английски.

-Заткнись! – рявкнул я по-русски. – Ты меня не помнишь?

-Что? – удивленно спросила она, явно не ожидав такого разворота.

-А вот это видела? – и я с гордостью широким жестом, достал из штанов, амулет. Он лежал в кармане джинсов, и я словно межгалактический шериф, показал его ей.

-Откуда у вас это?! – гневно, но приглушенно спросила она, попытавшись выхватить его у меня из рук.

-Ан-нет!.. – успев убрать, съехидничал я, и, поймав ее за руку, увидел подбежавшего полицейского.

-В чем дело? – грозно спросил он и я, улыбаясь, насколько мог, обнял очаровательную девушку и сказал, это мы балуемся. Шутка.

Он посмотрел на нее. Она тоже неловко улыбнулась и кивнула. Тот нахмурился и ничего, не сказав, ушел. Я облегченно вздохнул. Она тоже. Я надел на шею амулет и видя, как она аккуратно прячет его под рубашку, спросил:

-Он настолько ценен?

-Да.

-И в чем его ценность?

-Как вы тут оказались? – не ответив, спросила она.

-Через пещеру. Я видел убийство ночью. Кто-то на лошадях, с факелами загнали как зверя человека и, убив его, исчезли. Я пошел утром посмотреть. Нашел следы лошадей, следы одного человека и запекшуюся лужу крови. А среди взрытой копытами земли, я обнаружил этот амулет. Что это?

-Лучше вам этого не знать, - сказала она, мрачно вздохнув, видимо от упоминания об убийстве.

-Почему? Что происходит? Я хочу обратно? И У меня нет ни денег, ни документов, – сказал я.

-Вот, - она достала из джинсов кожаный бумажник, открыла его и, достав половину из имеющейся пачки, протянула мне. Здесь примерно пять тысяч долларов, вам хватит добраться до посольства и на билет домой. Лучше никому не говорите о случившемся, все равно не поверят. И отдайте, пожалуйста, амулет.

-Знаете что, - начал я, по глупости не взяв денег, – я требую объяснений. И если это связанно со спец службами, так и скажите. Что это за пещера. А вы кто? Кого убили в лесу. И что происходит?

-Хорошо, вам нужны объяснения, ладно, - сказала она и убрала пачку денег обратно в бумажник и в карман. – Вы не против перекусить?

-У меня денег нет, - ненавидя себя за эти слова, признался я.

-За счет фирмы, - сказала она и пошла вперед.

Я мог оценить и ее фигуру, и грациозную походку при ходьбе. Однако в голове у меня гвоздем было не ее тело, хотя оно заслуживало большого внимания. И не только ее красивое лицо, которое действительно очаровало меня как мужчину и как эстета, который любит красоту за то, что она есть. Меня несколько зацепил ее говорок. Нечто московское, вперемешку с северо-питерским и ярко окаймленное южной певучестью, хотя без мягкого ростовского "Г".

Было приятно идти рядом с такой конфеткой, учитывая, что ей на вид было чуть больше двадцати.

Я поймал себя на мысли, что снова могу думать о девушках. Это вселяло надежду и, улыбнувшись широким оскалом самому себе, я проследовал за красоткой, туда, куда она меня вела.

Вокруг шумел разноязыкий базар. Трудно было выделить хоть одно слово или более или менее понятный звук. Но я все равно слушал с интересом, немного успокоившись и подогреваемый надеждой о возвращении домой, я по причине природного любопытства глазел по сторонам.

Девушка идущая впереди, чуть прибавила скорость. Я тоже ускорился и, придержав ее за правый локоток, нежно зафиксировал своей левой рукой.

Она обернулась и, взглянув сначала на руку, потом на меня, ничего не сказав, только слегка фыркнула как кошка.

Я понял, что она хочет сбежать. Но ее что-то держало. Вероятно любопытство и то, что было обратным билетом домой, для меня.

-Скажите, а вы что-нибудь делали с амулетом? – спросила она, сидя в харчевне недалеко от ночлежки, в которой я продал фотоаппарат.

-А что? – спросил я, вспомнив, о том повороте внешнего круга диска, то ли вправо, то ли влево.

-Это очень важно. На какой позиции были элементы диска, в соотношении к друг другу, - сказала она, глотнув чистой минеральной воды из только что откупоренной бутылки. Она была сверхосторожна. Это отмечалось во всем, начиная с ее не приметного поведения на улице и заканчивая тем, как она себя вела со мной. Это немного настораживало и даже заинтриговывало.

-Расскажите мне сначала, кто вы и что означает этот амулет? Какая в нем сила? – спросил я, не ответив на ее вопросы.

-Вы уже поняли, что дело в амулете? – оглянувшись по сторонам, спросила она, словно к чему-то готовясь.

-Хочу сразу предупредить, если вы, что-то задумали, я вас поймаю и  тогда уже не буду таким нежным и мягким, - сурово сказал я, надеясь, что мне не придется доказывать свою опасность.

-Давайте договоримся, я вас доставлю обратно, а вы отдадите мне амулет прямо сейчас. И больше никто никогда не узнает об этом нелепом казусе, - сказала она, что-то достав из кармашка кожаной жилетки.

-Сначала ответы, - категорично заявил я.

-Ясно, я так и знала, - муркнула под нос она и, выставив перед собой на вытянутой руке, небольшой предмет, напоминающий брелок, с кнопкой, нажала на него, и ничего не ощутив, я словно парализованный замер в позе, в которой сидел.

-Извини милый, но мне нужно торопиться... – сказала она и, встав, сняла с меня цепь с амулетом, и почему-то чмокнув в правую щеку, шепнула на ушко, не волнуйся, через пять минут, все пройдет. А вот деньги, на обратную дорогу, наша фирма сожалеет о неудобствах, принесенных тебе. Пока...

Она положила руку на плечо и, повернувшись не спеша, направилась прочь.

Паника и бессилие, охватили меня. Я почему-то даже не подумал о том, чтобы спокойно дождаться окончания действия этой штуки. Я хотел узнать. Я не хотел вот так расставаться с этой милашкой. И, в конце концов, мне нужны были ответы на большое количество вопросов.

 

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------

 

Это не конец!..

 

 

Anatoly Urvantsev

© Copyright 2004